Вологды (применительно к российскому морскому флоту утверждается, что он передвигаться по рекам не мог, и это используется в качестве аргумента против историографии). Но нас сейчас интересует не это. Дело в том, что привести перечень кораблей Корба в качестве подтверждения гипотезы о военном вторжении европейского флота в Россию в конце XVII в. можно, только полностью игнорируя остальное сочинение. Полностью игнорируя азы источниковедческого анализа.

Рассмотрим это подробнее. Сочинение Корба – дневник. Тут надо помнить, что это сочинение самого конца XVII в. (и Кас, кажется, это не отрицает, хотя Степаненко наверняка передвинул бы в 1863 г.), а дневник XVII в. – это не только и не столько сочинение для себя, сколько для публики. Вообще было две разновидности публичных дневников – для потомков и для широкой публики. Писавшиеся для потомков – для своих потомков, такие своего рода фамильные дневники, и иногда они действительно продолжались из поколения в поколение – но это ранние экземпляры, скорее XVI в., и в них частота записей ещё низка. Фактически это фамильная летопись, и новоевропейский дневник, каким мы его знаем, одним из источников имеет именно такие фамильные летописи со всё более увеличивающейся частотой записей и изменением предмета описания. Если в ранних дневниках предмет описания – это внешние события, происходящие с участием автора или без него, то потом всё больше внимания уделяется не самим событиям, а рефлексии над ними. Ну так вот, дневник Корба – это сочинение для широкой публики, а предмет описания в нём – история посольства в Московию и сама эта Московия, все стороны её жизни плюс жизнь немцев / подданных Священной Римской империи и вообще европейцев («своих») в ней. О себе автор упоминает изредка и пишет в третьем лице: «Секретарь». Дневник состоит из двух частей – собственно дневника и обширных приложений. Предмет описания собственно дневника – это и история посольства, и Московия (история посольства создаёт композиционную основу для рассказа о Московии), то приложения – это почти только Московия и иностранцы в Московии. Отсюда видим, что Московия как предмет описания превалирует над историей посольства, и обусловлено это, как можно предполагать, «заказом» со стороны адресата – читающей по-латыни публики Священной Римской империи и вообще Европы – интересно было, прежде всего, прочесть о стране и её жителях и о «наших» «там», а не о том, сколько раз по пути напились посольские слуги.

Ну это всё на самом деле для общего сведения, а интересует нас вот что. «Дневник…» с приложениями – целостное произведение. Он составлен и опубликован одним человеком (вроде бы это не оспаривается). А это значит, что хотя противоречия между отдельными фрагментами сочинения, между отдельными приложениями и фрагментами приложений, между отдельными приложениями или их фрагментами и фрагментами основной части сочинения и могут быть (и они наверняка есть), они, тем не менее, не должны переходить определённого предела, либо на них должно быть указано самим автором, либо причины столь вопиющих расхождений должны быть